К 60-70-м годам прошлого века, т. е. к периоду мемориализации, характер Верхнего парка изменился. На одной из фотографий этого периода парк выглядит как сплошной березовый массив. Со стороны партера его границу определяет живая изгородь из стриженых елей, по центральной оси высажена еловая аллея. Надо полагать, что к периоду приобретения усадьбы Н. А. Некрасовым в результате почти 50-летнего запустения свободные пространства парка заросли березой и липовые аллеи оказались внутри. Стриженые формы липы менее долговечны, поэтому деревья начали постепенно выпадать. Четко выраженная в прошлом регулярность парка потерялась внутри массива. Вероятно поэтому во времена Н. А. Некрасова центральная аллея для контраста с березами была подчеркнута еловыми рядами. Одновременно появился и ряд ели со стороны партера. Деревья путем стрижки были превращены в своеобразную живую изгородь. Несколько 100-летних елей, сохранившихся до наших дней, имеют на высоте 2,5 м следы этой обрезки (в центральной аллее они не стриглись). В настоящее время Верхний парк оформляют и четкие ряды березовых аллей. Видимо, при восстановлении парка в конце 40-х годов была допущена ошибка: фотография конца XIX в. была принята за основу реставрации, и все дорожки парка, соединяющие старую планировку, были обсажены березами. Сейчас деревьям 30-35 лет, они вступили в нору расцвета. Парк смотрится хорошо, свободные пространства боскетов покрыты густым чистым газоном. И хотя березы нарушают облик Верхнего парка по сравнению с его видом во времена Некрасова, но думается, что их следует на время оставить. Однако на будущее нужно помнить, что распадающиеся березовые аллеи должны восстанавливаться липой, а внутри боскетов следует сохранять или подсаживать березы, что будет соответствовать подлинному облику Верхнего парка во времена пребывания в усадьбе Н. А. Некрасова.