Поэтому изучать организм только как пространственное тело, не учитывая в нем проявления времени, невозможно. В случае живого вещества мы имеем дело с пространством-временем. Это не теоретический эйнштейновский четырехмерный континуум, а реальное пространство-время, которое для живых организмов проявляется в рождении, старении, смерти и смене поколений. Если с этих позиций мы изучаем даже кораллы, термитники и соты, то при рассмотрении городской среды как элемента ноосферы поднимаемся на более высокий уровень, на котором обязательным критерием становится историзм и духовная историческая преемственность.

Понятие ноосферы родилось в области геохимии. Конечно, деятельность разума за несколько тысячелетий объективно зафиксировала себя химическими изменениями в земной оболочке, перестройкой ее обменных процессов. Но та же деятельность впервые за всю историю земли создала уникальный духовный потенциал. Пласты культурного наследия — философия, наука, искусство, вся атмосфера творчества, насыщающего смыслом нашу жизнь, — это сегодня тоже сложившаяся среда, которую мы ежедневно продолжаем формировать и существовать без которой уже не можем.

Город как элемент ноосферы — не только памятник материальной культуры. В строении его ткани, в улицах, переулках и дворах, как в извилинах мозга, аккумулирована наша общая память и творческая энергия. Город с эстетическими закономерностями своего построения — произведение искусства, но в отличие от других видов искусства — произведение, непрерывно меняющееся.