Можно понять архитекторов Армении, воспринявших после примитивного аскетизма сухих и невыразительных объемов различных зданий первых лет революции полнокровную, доведенную до скульптурной выразительности архитектуру Таманяна как основное направление развития своей национальной архитектуры. При этом не было замечено, что мастер в других своих сооружениях - зданиях Индустриального, Ветеринарного, Физиотерапевтического институтов, Анатомикума, сельскохозяйственной школы, студенческих общежитий и многих других - был аскетически скромен и даже суров.

И вот в меру своих сил и способностей некоторые архитекторы Армении стали усиленно разрабатывать тему стены, тему ордера. Приняв за эталон здание Дома правительства, они свое главное внимание уделяли рисунку капителей, баз, орнаментов, карнизов и прочих деталей. Жилые дома, школы, больницы и другие массовые сооружения стали наделяться чертами большой архитектуры, стали искусственно монументализироваться и укрупняться. Об общественных сооружениях и говорить нечего - каждое из них стало претендовать на значение памятника эпохи. В результате некоторые улицы Еревана стали превращаться в музейные собрания уникумов, невыразительных в своей эпигонской посредственности, а главное, наделенных чертами архаичности и ретроспективизма.

Было бы несправедливо считать, что это была беда только архитекторов Армении: достаточно вспомнить отношение архитекторов Москвы к улице Горького как к улице триумфальных шествий и вызванное этим стремление придать преувеличенный масштаб и героический характер буквально всем строившимся и реконструируемым на этой магистрали зданиям (в основном - жилым домам) при почти полном равнодушии к удобствам их планировки.