Вместе с тем, продолжает Танге, разрушение как таковое неспособно создать новые формы культуры. Должны включиться другие силы, способные сдержать разрушительную энергию и не дать ей произвести полное опустошение. По мысли Танге, диалектический синтез традиции и антитрадиции есть основной элемент истинного творчества.

Разные люди по-разному поддерживают традиции. Так, например, архитектор Того Мурано соорудил в Осака для театра традиционной драмы Шин Кабуки многоэтажное бетонное здание, имитирующее пагодообразные повторяющиеся кривые очертания крыш осакской цитадели, восходящей примерно к XV столетию. Не таков метод Танге. Он считается с традицией, но не заигрывает с ней. Она есть нечто такое, что он впитал в себя, что он глубоко уважает. Но она также внушает ему страх и почти отталкивает его тем удушающим влиянием, которое может оказать на его творческую деятельность.

Если в моей работе,- говорит Танге,- заметно влияние традиций или влияние стилей моего поколения, то это происходит потому, что мы, так сказать, все еще в переходном периоде, на пути к стадии полного творческого раскрепощения. Я отнюдь не хотел бы, чтобы на моих работах был след традиций.

Танге не только на словах декларирует свое нежелание быть традиционным. В его произведениях (ратуша в Курашихи, Музей мира в Хиросиме и др.), сугубо индивидуальных по художественному образу, очень трудно, почти невозможно проследить прямое влияние традиций. И все же его произведения входят органической частью в действительность сегодняшней Японии, в ее своеобразный и неповторимый пейзаж.