Бурное развитие промышленности, строительство новых городов, необходимость ликвидации жилищного голода поставили перед архитектурой серьезнейшие количественные требования, удовлетворить которые можно было только на индустриальной основе. А это привело к унификации строительных элементов, сборности, возродило к жизни эстетику каркаса, навесных ограждений, модульности объемно-планировочных структур. Но наряду с несомненными успехами массового домостроения, унификация не замедлила показать и оборотную сторону. Безбрежные просторы новых микрорайонов Москвы, Ленинграда, Киева оказались неотличимы друг от друга. Квадратные панели, облицованные стеклянной ириской, горизонтальная тельняшка, накладные вертикальные русты - вот, пожалуй, и весь небогатый художественный арсенал этих новостроек.

Человеческие запросы шире индустриализированной эстетики. Функциональность архитектуры сама по себе понятие неоднозначное. Философская наполненность и эмоциональное воздействие — тоже функции не менее важные, чем четкость технологической схемы.

Обезличивание жизненной среды города и потеря ее индивидуальной характеристики встали в один ряд с тревожными сигналами о бедствиях фауны и флоры. В этих условиях гордская среда с неизбежностью обрела статус экологической категории. Внутренний аспект экологии города по преимуществу аспект духовный. Естественной реакцией на голый техницизм и функционализм современной архитектуры стала ностальгия по архитектуре прошлого — человечной и духовно содержательной.