Поэтому крайне досадно, что волей-неволей интригующий нас современный зарубежный опыт так мало рассматривается нашими научными специальными институтами с критических позиций. И наоборот, он сейчас почти спекулятивно широко демонстрируется в ряде апологетических статей и активно разыскивается практиками в иностранных журналах, хотя он, повторим еще раз, касается совсем иного слоя зодчества. Что говорить, знать зарубежную практику и теорию необходимо, вариться в собственном соку нелепо. Но надо видеть не одни лишь положительные и любопытные черты этих явлений, а и особенности, определяемые конкретными условиями. Отдадим должное: некоторые новые идеи, разрабатываемые на Западе, схожи с нашими и могут по делу заинтересовать нас своими приемами решений.

Так, можно думать, что стремление к сомасштабности архитектуры и человека, наблюдающееся сейчас в части работ зарубежных зодчих, давно уже настойчиво служит и у нас объектом серьезных размышлений и проектных попыток. Очевидно, это направление общее для всей современной архитектуры от Саймондса, и Джейн Джекобе до реализации большого ряда наших сельскохозяйственных комплексов Прибалтики, Белоруссии, Украины, многих жилых образований вроде жилого ансамбля "Лебедь" А. Меерсона в Москве, некоторых районов Вильнюса, Минска, Ленинграда. Такое направление представляется весьма продуктивным. Кажется, что обязательная сомасштабность, приведение всего нашего громадного градостроительства и каждого дома к масштабу человека (не исключая, разумеется, и масштаба социума), эта гу-манистичность архитектуры должны стать в наибольшей степени характерными чертами именно нашей архитектуры. Ибо у нас она охватит все стороны зодчества и все градостроительство в целом.