К. С. Мельников учился вначале на живописном, а затем на архитектурном отделении Московского училища живописи, ваяния и зодчества (1905—1917 гг.). Любопытно, что в его студенческих проектах педагоги отмечали прежде всего чувство исторического стиля. После Великой Октябрьской революции он работал в архитектурной мастерской Моссовета, руководимой И. В. Жолтовским и А. В. Щусевым, выполняя проекты в классическом стиле, но вскоре пошел по собственному пути. Уже в 1922—1923 годах его новаторские проекты привлекли к себе внимание на первых крупных послереволюционных конкурсах в Москве. Затем наступил период шумного успеха, продолжавшийся вплоть до победы украшательского направления в нашей архитектуре 1930— 1950-х годов, когда К. С. Мельников, к тому времени снискавший всемирную известность, ушел из архитектуры — не смог и не захотел заставлять себя повторять вечные формы классики, которые он успешно штудировал на школьной скамье и которые, по его мнению, необратимо устарели.

В этом поступке отразилась нравственная сущность зодчего — верность высоким идеалам искусства Архитектуры. И не случайно в 1960-х годах, после решений ЦК КПСС и Советского правительства о борьбе с излишествами в строительстве, когда большинство архитекторов оценили предшествующий период как повальное заблуждение, появление К. С. Мельникова на сцене Центрального дома архитекторов в Москве было встречено настоящей овацией. Я хорошо помню тот день, помню охватившее меня волнение при встрече с этим пожилым человеком, мужественным художником, для которого хотя и запоздалая, но искренняя признательность коллег подтвердила смысл прожитой жизни.