Передо мной еще одно письмо М. Г. Старченко: Если говорить о своей работе как о главном в жизни, то она должна быть серьезнее, чем была прежде, и не только для себя. Получится ли? Я смотрю на подаренный мне Мариной Георгиевной корень-скульптуру под названием Данко и думаю: Получится! Непременно получится! Порукой тому — творческая одержимость и целеустремленность Марины Георгиевны, в которых я не сомневался даже в период ее измены архитектуре. Ведь причина этой измены — не в душевной слабости Старченко, а в самом основном искусстве нашей эпохи, разочаровавшем в середине XX столетия многих художников, до этого фанатично преданных ему. Чтобы разобраться в причинах этого явления, обратимся к истокам современной архитектуры.

Наклонная четырехсотметровая мачта-ферма, обвитая двумя спиралями, образовала ажурный каркас сооружения. Внутри него — четыре вращающихся объема в форме куба, пирамиды, цилиндра и полушария, предназначенные для размещения залов заседаний Совета рабочих и крестьянских депутатов Земного шара, лекториев, кинотеатров и различных информационных служб, соединенных непрерывно движущимися лифтами. Таким задумал художник Владимир Евграфович Татлин (1885—1953 гг.) здание-монумент, ныне известное как памятник III Интернационалу. Мятежный и взволнованный образ сооружения выражал динамичный порыв и был наполнен многоплановой символикой. Стремительный взлет спирали истории, форма внутренних объемов и характер их вращения, соотнесенный с движением Земли, — все говорит о вселенском масштабе памятника, высоком революционном пафосе народных масс, закономерной неизбежности победы мировой революции.